Ноябрь 2003 Америка: миссионер-баптист Андрей Охотин дал интервью русской службе «Голоса Америки»…
Венгрия: преследуемые христиане собираются в Интернете для поклонения…
Италия: президент Путин снова встретится с Папой Римским…
Северный Кавказ: обнаружено древнейшее изображение Христа…
Европа: христиане и иудеи просят упомянуть свои традиции в будущей Конституции…
Израиль: высшая награда для неевреев посмертно присуждена итальянской монахине…
Египет: арестованы 22 человека, перешедших из ислама в христианство…
| Америка: миссионер-баптист Андрей Охотин дал интервью русской службе «Голоса Америки» Вторник, 04 Ноября 2003
Американский гражданин Андрей Охотин вернулся в США после того, как суд в Москве признал его виновным в контрабанде валюты. Пять месяцев Андрей провел под домашним арестом в квартире своего брата. Его арестовали на таможне в аэропорту «Шереметьево» 29 марта этого года, когда он, прибыв из США, пошел не по красному, а по зеленому коридору, чтобы доставить сорок семь с половиной тысяч долларов официально декларированных добровольных пожертвований американских евангельских христиан-баптистов для более чем ста бедствующих российских семей. На днях Андрей Охотин посетил Русскую службу «Голоса Америки» и дал интервью Инне Дубинской. Инна Дубинская: Андрей, четвертого октября вы вернулись в США из Москвы, хотя российский суд так и не принял решение о вашем оправдании или о том, чтобы освободить вас из-под домашнего ареста? Андрей Охотин: Дело в том, что со стороны российского суда было принято решение снять с меня подписку о невыезде, что фактически означало разрешение покинуть территорию Российской Федерации. Это то, что мне сказали в суде, то, что мне сказал сам судья Яковлев, который принимал это решение. Он, видимо, того и хотел, чтобы я вскоре после решения суда покинул Россию и не подавал на обжалование. Я находился там, пока не прошел первый круг обжалования с нашей стороны. На процессе присутствовал один из наблюдателей из Великобритании от Хельсинкской федерации. По его словам, процесс был предвзятым: пока я говорил свое слово, суд меня несколько раз перебивал, потом они вообще меня попросили прекратить и дали слово прокурору. И после того, как прокурор выступил, суд ушел на три минуты, вернулся и сказал, что они не находят основания для изменения решения, принятого Головинским судом. И после этого подписка о невыезде фактически должна была быть снята. Но здесь ОВИР начал отказывать мне в выдаче выездной визы. И уже после многих переговоров, при помощи и свидетельстве американского посольства был сделан официальный запрос: могу ли я или не могу покинуть территорию Российской Федерации, есть ли какие основания и причины для того, чтобы мне не выдавать выездную визу, и могу ли я отбывать свое условное наказание в США, за пределами территории Российской Федерации. Получилось так, что судья не знал, как ответить на этот последний вопрос, а формулировка эта была поставлена именно ОВИРом. И когда судья получил этот вопрос из посольства США, то с его стороны последовал ответ, что «из всех людей американцы-то больше всех должны знать, что вас осудили несправедливо; почему они хотят знать, можете ли вы или не можете отбывать наказание в США»? Такое признание судьи о решении суда - оно было очень показательно. И.Д.: На судью было оказано давление? А.О.: Я думаю, что безусловно. Здесь две причины. В первый день он пытался вести процесс более или менее объективно. Я почему так говорю: когда я готовил материалы обжалования, то в материалах дела я нашел одну из записок, которую составлял судья во время суда. Это был один лист его частной записи, которую я, скорее всего, не имел права видеть, но они оказались в материалах дела, я это дело изучал, и я нашел там записку судьи. В этой записке он со своей стороны профессионально выражает сомнение по поводу обвинений, выдвинутых со стороны таможни. Для меня это было очень показательно. Потом, после первого дня суда, когда стало очевидно, что дело надо прекращать, потому что даже обвинения несостоятельны, ему это не разрешили сделать. Он вынужден был назначить второй суд. Туда пригласили специалистов, туда пригласили дополнительных свидетелей, но в результате второго дня суда через неделю результат был такой же. Тогда он отложил принятие решения еще на неделю, в третий раз. И в тот третий раз он шесть часов не мог выйти и высказать свое мнение, пока не пришел человек с таможни и ему что-то не сказал. То есть вопрос о давлении, которое оказывалось на судью, по его записям в материалах дела, по тому, как шел сам процесс, при каких обстоятельствах он принимал решение, - у меня даже не возникает сомнение, что на него оказывалось давление. И.Д.: Почти пятьдесят тысяч долларов собрали евангелисты здесь, в США, для своих единоверцев. Эти деньги у вас конфисковали. Суд принял решение против того, чтобы вернуть вам эти деньги. Что будет дальше? А.О.: Я думаю, что вот это решение суда... А я думаю, что здесь не только решение суда. Здесь решение правительства Российской Федерации, поскольку в этом деле принимало участие и министерство иностранных дел. Я разговаривал по телефону и с высокопоставленными работниками МИДа, и в администрации Президента Путина об этом деле знали. То есть здесь целый ряд органов российского правительства, которые непосредственно принимали участие в решении суда. Поэтому само это решение не делает чести российскому правительству. Все прекрасно понимают, каков характер этих денежных средств: это благотворительная помощь. Фактически правительство посягнуло отобрать благотворительную помощь у тех, для кого она предназначалась, у нуждающихся семей. Что касается чисто правового вопроса, то с нашей стороны здесь предпринимается процесс обжалования, который должен сначала пройти все российские суды, включая президиум Московского городского суда, после этого Верховный суд, и, если вопрос не будет удовлетворен на этом уровне, то тогда это дело направляется в Европейский суд в Страсбурге. И.Д.: Вас поддерживал здесь, в Соединенных Штатах, ваш личный друг, американский конгрессмен Джозеф Питтс, и вы, насколько мне известно, встречались с ним в Конгрессе. Какую позицию занимает конгрессмен Питтс по этому вопросу? А.О.: Они очень тщательно наблюдали за действиями российского правительства, и этот интерес с их стороны продолжается на протяжении всего этого процесса, я думаю, пока этот процесс не будет разрешен. С другой стороны, он не единственное лицо, которое в Конгрессе за этим вопросом наблюдает. Ряд членов комитета по международным отношениям Палаты представителей также наблюдают за исходом этого дела, потому что оно показательно для системы правосудия в России, - как правительство относится к религиозным меньшинствам, как оно относится к американским гражданам. Это очень показательный процесс, из него здесь делаются выводы. Один из вопросов, который мы обсуждали, - это вопрос дальнейших правовых действий, правовых мер, которые будут приниматься и принимаются в настоящий момент для того, чтобы этот вопрос удовлетворительно мог разрешиться, то есть чтобы средства были возвращены и обвинение было снято. И.Д.: Ваши коллеги в Гарвардском университете, правоведы, - какую позицию занимают они? А.О.: Когда я вернулся, я встречался с Генри Штейнером. Это основатель программ по правам человека в Гарвардском университете, очень высокоуважаемая личность и специалист. Кстати, он приезжал в Москву до суда, когда я находился там, консультировался с адвокатами и очень хорошо знаком со всеми деталями и нюансами этого дела. Его мнение, чисто правовое мнение, такое, что должны быть приложены все усилия, чтобы это обвинение было снято, потому что оно было принято неправильно. Что касается коллег у нас в Гарвардском университете, включая и президента Гарвардского университета - бывшего министра экономики Ларри Саммерса, - он тоже со своей стороны выразил моральную поддержку и сказал, что все, что со своей стороны он может сделать, будет сделано. В самом процессе обжалования будут принимать участие также коллеги из Великобритании, которые работают непосредственно с европейским судом. Мнения сходятся в том, что со стороны российских правоохранительных органов было принято неправильное решение в этом вопросе. Единственное, что выразил Генри Штейнер, - что для России не к лицу, если решение их суда должно будет изменено в европейском суде, поскольку в российском правительстве должны быть здравомыслящие люди, которые могут этот вопрос разрешить хоть во втором процессе обжалования, хоть в третьем, то есть в Верховном суде. И.Д.: За последние пару лет в России наметились явные шаги в сторону от демократии. О чем это говорит? А.О.: Я хочу сказать об одной принципиальной тенденции, которую я заметил на протяжении этого процесса, - тенденции, которая ничего с собой хорошего не несет. Хотя это правовой принцип, но он фактически отражается на всех сферах социальной жизни. Это принцип презумпции невиновности. Этот принцип сейчас отменен, хотя в Конституции он является принципом правоохранительных органов: фактически человек признается виновным, пока не докажет своей невиновности. Это возвращает правоохранительную систему в советские времена, когда каждый гражданин был виновен, и если правительство того желает, то любого может посадить. Это то, что я испытывал, находясь там, это чисто субъективные мои чувства. Когда мой процесс начался, когда следствие еще велось, за месяц до того как следствие закончилось, начальник следственного отдела при «Шереметьево» сказал в интервью газете «Бостон глоб»: «Если наши органы задержали человека по подозрению в совершении преступления, то этот человек совершил это преступление». Вот позиция российских правоохранительных органов. Я думаю, что социальные последствия очень плачевные для все страны, и для любого гражданина, и для любого посетителя этой страны. Источник: «Голос Америки» |
Добавь свой